Он как всегда изящен, утончен, с гордо вздымающимися в небеса домами, с чудным переплетением улиц и серым пронзительным небом. Он как всегда внимательно присматривается, что к плитке тротуаров, что к зелени на тянущихся вдоль него холмах. Он иногда ленив и медлителен, когда хандра и скука не дают вздохнуть, ну а в другой момент он может встрепенуться, дабы бежать, бурлить и улыбаться в своем безудержном веселье. Он город тайн и загадок, едва ли не урчит от удовольствия, когда отчаявшиеся служители порядка взывают к справедливости и обращаются к нему. И Лондон научился помогать, путая преступников в своем переплетении улиц, играя с ними, зная о них все в своей неподражаемой манере. Но Лондон холоден - ветра, туманы, частые дожди, его не понимают, бывают, сторонятся даже. Да, признают, что он хорош, красив, разумен, вот только вряд ли можно жить, когда что летом, что зимой насквозь пронизывает холод. А Лондон вряд ли придает значение таким словам. И был бы город пуст и мрачен, но рядом с ним всегда течет Гольфстрим. Он бодр, быстр и надежен. Однажды встретив Лондон, он просто обнял город, он подарил свое тепло, чуть улыбнулся и согласился никогда не покидать. И Лондон часто, пусть он и капризен, сварлив и своенравен, но так привык он опираться на близкое надежное плечо. Ну а Гольфстрим… он просто чувствует, что нужен, и видит Лондон, как тот есть на самом деле, да без прикрас и без туманной дымки, которая так часто укрывает город от многих глаз… его защита. Гольфстрим готов напомнить Лондону о главном, готов прикрыть его, готов пойти на все… - Ты будешь рядом, Джон? – спрашивает Лондон. - Всегда, когда я буду тебе нужен, Шерлок. - Всегда. Из века живут они бок о бок, всегда вдвоем, неразделимы. Вечно…
Лондон - странный город. Живой, бурлящий, чарующе свободный, недоступный пониманию людей, но такой привычный, со всеми его закоулками и причудливыми магазинчиками, что всё, кажется, рухнуло бы без него. Лондон - чистый город. Чистый, но далеко не невинный, каким может показаться на первый взгляд. У Лондона всегда полно дел, новых безумных идей. Город-мечта, непостижимый и прекрасный.
Лондон - каменный город. Лишь самым смелым, самым отчаянным и искренним известно, что он на самом деле из себя представляет. Понять, почувствовать, принять. Получается не у всех, но для таких редких счастливчиков Лондон становится надёжным другом, защитником справедливости и чести. Лондон - дикий город. Неприрученный, замкнутый. Но даже у самого искусного зверя найдётся уязвимое место.
Слабость Лондона - Гольфстрим. То самое странное тепло, что оберегает Лондон, поддерживает его, тёплым ветром прогуливается по перепутанным улицам, сглаживает неровности. Гольфстрим рядом давно, терпеливо помогает, дополняет Лондон, успокаивает по вечерам, настраивая на новый день.
А ночью, когда иссиня-чёрное небо обволакивает Лондон своими туманными щупальцами, скрывая во тьме мечты детей и огоньки окон домов, Гольфстрим становится невольным слушателем неповторимой серенады, что наигрывает Лондон, пытаясь не сойти с ума. Успокаивающий шелест листьев и перезвон осколков стекла, тихое шарканье по переулку и кошачий вой под окнами, скрип тормозов и сигнализация машин, еле слышный смех из-за угла. Гольфстрим зачарованно слушает рассказ Лондона, впитывая каждый звук. И хотя он знает наизусть все эти истории, Лондон всегда открывает что-то новое, очевидное, но кажущееся до этого совершенно неважным. В благодарность Гольфстрим может только сильнее объять Лондон теплом, не давая тому замёрзнуть. И Лондону этого вполне хватает.
Гость в 17:48, совершенно очаровательно! Мне очень понравилось)))
И особенно вот это: Гольфстрим становится невольным слушателем неповторимой серенады, что наигрывает Лондон, пытаясь не сойти с ума. очень зацепил образ.
1000 слов, автор извиняется, потому что вышло не совсем по заявке и совсем не то, что хотел заказчик. Но оно просилось на бумагу ибо она не краснела, пока это печаталось
Исполнение 3 читать дальше Джон познакомился с Гольфстримом, когда семья переезжала из Сан-Франциско обратно в Англию, а если точнее, то в Абингдон. В Абингдоне Джону категорически не понравилось, потому что большую часть времени он провел в закрытой школе для мальчиков и там ужасно дуло в рассохшиеся щели оконных рам. И еще, там была колючая форма.
Военная форма была не менее жесткой и неудобной. Но хотя бы вместо неуютного холода пришел раскаленный зной и оплавленное медью по краям солнце. Так, Гольфстрим остался с Джоном в Афганистане, будто позабыл, что его направление это Атлантика, сквозь Кубу и Флориду. И Джону показалось, что это знак.
- Как там, на берегах Атлантики? – Джон на короткое мгновение поднимал глаза от бурого пятна у солдата на бедре, чтобы откинуть влажные пряди со лба. - Да так, как и обычно. - А в Европе как? - Немного прохладнее… - Что ж ты так, - бормотал Джон, придерживая солдата за плечо. – Тихо, не шевелись. - В Мексиканском заливе случился аварийный выход нефти, - оправдывался он, так же, тихо, шепотом и не шевелясь. - Привет с седых островов, - говорил он на прощание, оставляя легкий бриз и сырой вкус на языке. - Им тоже.
Шерлок не помнил точно, когда познакомился с Лондоном. Может, это было еще в детстве, когда они переехали из Фарнборо, или немного позже. Ему тогда пришлось менять школу, но это его не сильно расстроило. Но Шерлок помнил, что знал его очень-очень давно, так близко и так долго, что разделить их уже было невозможно.
- Можно переехать в Париж, - мечтала мама, разглядывая фотографии с отпуска. – Шерлок, мог бы хоть улыбаться, а то сразу видно – английская бука.
Они смеялись, а Шерлок хмыкал, повернувшись спиной, чтобы облокотить о рояль анатомический атлас. Мог бы ответить колкостью, но молчал.
В окне, занавешенном шторами, пробивались шумы города и почему-то запах сирени.
Конечно, ни в какой Париж они не переехали. Да вы что, да даже из квартиры в более просторную, как хотела мать до его совершеннолетия никуда не переехали.
- Я останусь в городе.
В самолет он бы не уместился. Слишком большой. Да и в Париже – тоже.
А не брать Лондон с собой Шерлок просто не мог.
- Я тебе не ветра и течения, чтобы с собой таскать.
- Знаю, знаю, - отмахивался Шерлок, устраивая книгу поудобнее. – Мне ли не знать.
Одно дело уехать на неделю, и совсем другое – на всю жизнь.
Шерлок тогда еще не знал, как много это – целая жизнь. Но знал, что это невыносимо долго.
- Встретился недавно с Северной Каролиной, - говорил Гольфстрим, присаживаясь на прикроватную тумбочку. – Передавала привет.
С островов приветы приходили все реже и реже, но Джон их не винил. Острова редко запоминают мимолетные течения, это не города и реки. И даже не океаны.
- Мне тут пришла весточка, - негромко начинал он, но Джон только поднимал руку.
Раньше поднимал, теперь приходилось мотать головой.
- Я уеду в Америку, какая тебе разница, все равно никуда я не денусь.
- Ты – нет, острова – да.
- Да брось.
- На островах похолодало. А в Лондоне так вообще… Мы же там нужны.
- Нужны, - эхом отзывался Джон и в плечо слова отдались тугой болью. – Нужны ли?
- Мне нужно. Ты же со мной?
- Один – есть.
Шерлок вернулся в квартиру и с облегчением бросил сумку, полную цветных осколков.
- Ты устал, - хмуро сказал Лондон, повиснув складками на шторах. – И тебе холодно.
- Это неважно, - отмахнулся Шерлок, доставая из сумки найденное.
- Ты так всю жизнь потратишь, собирая их. А они ломаются, они же хрупкие, как лед.
- Значит надо что-то найти, чтобы закалить их.
- Это не химия, их невозможно закалить, можно лишь…
Шерлок покачал головой.
- Я тебе говорил когда-то, что не уместится.
- Замерзнешь.
- Не до смерти же.
Ответом был сердитый стук оконной рамы.
Когда-нибудь, Шерлоку перестанет быть холодно, а Джон поймет, что он нужен только там. И никак иначе. - Гольфстрим?
- М?
- Как Северная Каролина?
- Передавала привет седым островам.
- Ей тоже…
Они смотрят, как Шерлок нервно шагает из угла в угол, без пальто и дрожа от холода. Джон шагал за ним, злой и мокрый, пытаясь накинуть пальто на плечи. Тот в ответ пытался укутать Уотсона в ответ.
- Собрал свои осколки?
Лондон смотрит вниз, потом вытаскивает из кармана осколки – теперь уже не такие хрупкие и ледяные, но такие же прозрачные, цветные и тонкие. У него на коленях лист плотной бумаги, и Гольфстрим помогает ему положить осколки на лист. Собрать целую картинку трудно, у них уходит на это довольно много времени, Джон успевает-таки напялить на Шерлока пальто, обругать его в неосторожности по пути домой и заварить чай. Но им некуда спешить. Теперь совершенно некуда спешить.
- Тебе холодно, - говорит Джон и сует в руки горячую чашку чая.
- Совсем нет, - Шерлок мелко дрожит и подходит к окну.
- Знаю, что холодно.
- Не до смерти, - вместе говорят Лондон и Шерлок. Шерлок – упрямо, Лондон – с усмешкой и поддразнивая.
Осколки соединяются между собой словно влитые, словно их оплавили по краям медью. Свет отскакивает огнями фонарей по окнам, заглядывая в гостиную, где шторы теперь редко бывают задернуты.
Джон вздыхает и подходит к Шерлоку сзади, неловко обнимая. Чтобы согреть этого упрямца хоть так.
- И не нужно ничего с собой носить. Оно здесь.
- И здесь, - Шерлок лопатками чувствует стук сердца.
- Да.
- Теперь все, - Лондон складывает последний осколок в почти завершенную картину. Осколок двухцветный, будто сложенный из двух частичек, которые должны были быть вместе, потому что сколько он не бился – не умещались. Теперь, все сложено.
- Ну вот и все, - Лондон выпрямляется, гладит поверхность сложенной картины на бумаге. Словно собранную мозаику, прощально поглаживая мелкие шероховатости, перед тем как наклеить на картон.
Теперь, шероховатостей нет, потому что уже две руки сглаживают острые края, особенно стараясь загладит двухцветный. Тот упрямится, но сдается. На ощупь он немного теплее других.
Исполнитель 3 непередаваемо прекрасно! Я рада, что вы отошли от заявки и написали так, как посчитали нужным - это вышло здорово)) заказчик (бывший Слэшных Дел Мастер)
-
-
29.02.2012 в 14:51Он как всегда изящен, утончен, с гордо вздымающимися в небеса домами, с чудным переплетением улиц и серым пронзительным небом. Он как всегда внимательно присматривается, что к плитке тротуаров, что к зелени на тянущихся вдоль него холмах. Он иногда ленив и медлителен, когда хандра и скука не дают вздохнуть, ну а в другой момент он может встрепенуться, дабы бежать, бурлить и улыбаться в своем безудержном веселье. Он город тайн и загадок, едва ли не урчит от удовольствия, когда отчаявшиеся служители порядка взывают к справедливости и обращаются к нему. И Лондон научился помогать, путая преступников в своем переплетении улиц, играя с ними, зная о них все в своей неподражаемой манере.
Но Лондон холоден - ветра, туманы, частые дожди, его не понимают, бывают, сторонятся даже. Да, признают, что он хорош, красив, разумен, вот только вряд ли можно жить, когда что летом, что зимой насквозь пронизывает холод. А Лондон вряд ли придает значение таким словам. И был бы город пуст и мрачен, но рядом с ним всегда течет Гольфстрим. Он бодр, быстр и надежен. Однажды встретив Лондон, он просто обнял город, он подарил свое тепло, чуть улыбнулся и согласился никогда не покидать. И Лондон часто, пусть он и капризен, сварлив и своенравен, но так привык он опираться на близкое надежное плечо.
Ну а Гольфстрим… он просто чувствует, что нужен, и видит Лондон, как тот есть на самом деле, да без прикрас и без туманной дымки, которая так часто укрывает город от многих глаз… его защита. Гольфстрим готов напомнить Лондону о главном, готов прикрыть его, готов пойти на все…
- Ты будешь рядом, Джон? – спрашивает Лондон.
- Всегда, когда я буду тебе нужен, Шерлок.
- Всегда.
Из века живут они бок о бок, всегда вдвоем, неразделимы. Вечно…
-
-
29.02.2012 в 16:34-
-
29.02.2012 в 16:48Заказчик
-
-
29.02.2012 в 17:48Лондон - странный город. Живой, бурлящий, чарующе свободный, недоступный пониманию людей, но такой привычный, со всеми его закоулками и причудливыми магазинчиками, что всё, кажется, рухнуло бы без него. Лондон - чистый город. Чистый, но далеко не невинный, каким может показаться на первый взгляд. У Лондона всегда полно дел, новых безумных идей. Город-мечта, непостижимый и прекрасный.
Лондон - каменный город. Лишь самым смелым, самым отчаянным и искренним известно, что он на самом деле из себя представляет. Понять, почувствовать, принять. Получается не у всех, но для таких редких счастливчиков Лондон становится надёжным другом, защитником справедливости и чести. Лондон - дикий город. Неприрученный, замкнутый. Но даже у самого искусного зверя найдётся уязвимое место.
Слабость Лондона - Гольфстрим. То самое странное тепло, что оберегает Лондон, поддерживает его, тёплым ветром прогуливается по перепутанным улицам, сглаживает неровности. Гольфстрим рядом давно, терпеливо помогает, дополняет Лондон, успокаивает по вечерам, настраивая на новый день.
А ночью, когда иссиня-чёрное небо обволакивает Лондон своими туманными щупальцами, скрывая во тьме мечты детей и огоньки окон домов, Гольфстрим становится невольным слушателем неповторимой серенады, что наигрывает Лондон, пытаясь не сойти с ума. Успокаивающий шелест листьев и перезвон осколков стекла, тихое шарканье по переулку и кошачий вой под окнами, скрип тормозов и сигнализация машин, еле слышный смех из-за угла. Гольфстрим зачарованно слушает рассказ Лондона, впитывая каждый звук. И хотя он знает наизусть все эти истории, Лондон всегда открывает что-то новое, очевидное, но кажущееся до этого совершенно неважным. В благодарность Гольфстрим может только сильнее объять Лондон теплом, не давая тому замёрзнуть. И Лондону этого вполне хватает.
-
-
29.02.2012 в 17:57совершенно очаровательно!
Мне очень понравилось)))
И особенно вот это: Гольфстрим становится невольным слушателем неповторимой серенады, что наигрывает Лондон, пытаясь не сойти с ума.
очень зацепил образ.
Спасибо вам))
Заказчик
-
-
29.02.2012 в 18:08-
-
01.03.2012 в 01:30-
-
01.03.2012 в 01:36-
-
05.03.2012 в 01:07Исполнение 3
читать дальше
-
-
05.03.2012 в 10:35непередаваемо прекрасно!
Я рада, что вы отошли от заявки и написали так, как посчитали нужным - это вышло здорово))
заказчик (бывший Слэшных Дел Мастер)
-
-
05.03.2012 в 22:53