Альтернативное исполнение, ангст, драббл. Нет юмора. ООС персонажей. Я почти не знаю, что происходит. Просто некий этюд на тему разложения. 881 слово.
Джон такой забавный, ну честно! Шерлок улыбнулся ему своей беззубой улыбкой и чуть наклонил голову. — Помыться? Зачем мне мыться, Джон? — От тебя уже пахнет! — От меня и должно пахнуть. Я думал, что здесь доктор не я, а ты. Хотя должен признать, с трупами у меня знакомство более продолжительное, чем у тебя. Друг и сосед внимательно вглядывался в его лицо, и Шерлоку стало интересно, что видит Джон. Как выглядит его лицо? Какова стадия разложения? — Снова твои эксперименты? Может, прекратишь? Миссис Хадсон боится подниматься сюда... Холмс понимающе, довольно хмыкнул и встал у окна в гостиной. На улице расползалась иссиня-черная темнота, там совершенно никого не было. Как это произошло? Когда? Джону и миссис Хадсон, скорее всего, повезло — они тогда были в подвале, переносили туда зимние вещи. Но Шерлок совершенно не помнил, что случилось. Была ли это вспышка? Может, запах неизвестных испарений в воздухе? Нет, он решительно не помнил ничего подобного. За спиной раздался тихий разочарованный вздох, затем звук шагов, шум внизу. Еще немного — и Джон уже спешил по улице в неизвестном направлении. Правильно, живым нужно питаться. Шерлок почувствовал, как улыбка касается его губ. Что же, это значит, что у него есть губы.
В один прекрасный момент он пришел к выводу, что смерть... так же скучна, как и жизнь. Лестрейд никогда больше не приедет со всей королевской конницей только чтобы умолять о разрешении дела, которое Шерлок мог бы раскрыть с завязанными глазами. Расследовать больше нечего. Никаких заклятых врагов. Теперь он даже мог признаться самому себе, что скучает по дорогому братцу. Возможно, это именно то, что ждет всех после жизни — раскаяние. Шерлок сосредоточенно почесал запястье, куда раньше крепил пластыри. Плоть пришла в движение, и ему пришлось прекратить: ему не хотелось, чтобы Джон наткнулся на кусок его руки прямо посреди гостиной. Ватсон такой чистюля, даже при подобных обстоятельствах. Единственное, он совсем не хотел касаться головы. В зеркало он не смотрел все это время, с момента Икс, когда мир изменился. Его волновали собственные волосы. Они еще были на месте? Или же уже был виден его оголенный череп? Шерлок печально вздохнул и присел в кресло.
Джон вернулся через довольно продолжительное время с пакетом в руках. Шерлок каждый раз ему поражался. Где доктор доставал провизию? Ватсон был слишком честным человеком, чтобы вламываться в чужие дома и обчищать холодильники. Возможно, где-то в магазине осталась открытой дверь, и Джон ходит туда. И наверняка оставляет деньги на кассе, как порядочный гражданин несуществующего мира. Шерлок фыркнул себе под нос. Был ли у него нос? Холмс снова усмехнулся. Доктор обернулся, надежда на мгновение осветила его глаза и вновь погасла. Такое время никого не делает счастливым. — Шерлок, прошу, прекрати, ты меня тревожишь. Его голос звучал как никогда трусливо, дрожа и подскакивая в середине слова. Холмс не обратил на странную мольбу внимания. — Знаешь, Джон, — задумчиво начал он. — Я понять не могу, как ты меня терпишь. Я умер, и ты это знаешь. Миссис Хадсон знает это. Я мертв, и ничто в мире не возродит меня. Почему ты оставляешь меня здесь, почему еще не выгнал на улицу? Или ты решил завести себе живой, говорящий скелет, совсем как в тех темных пластилиновых мультфильмах? Или это в научных целях? Никогда не думал, что стану твоим экспериментом! Жаль, что ты не можешь больше написать об этом в блоге, ведь... — Шерлок, у тебя совсем нет сердца! Прекрати! — в голосе Джона звучали слезы отчаяния. — Я рад, что ты такой внимательный, мой дорогой всё-ещё-живой друг, — Шерлок похлопал по пустой дыре в своей груди. Он откинулся назад в кресле и в задумчивости приложил палец к губам. — Интересно, как скоро процесс разложения завершится, обнаружив миру мой чистый скелет? Молчание Джона затягивалось. Холмс поднял глаза и замер в шоке. По лицу доктора ручьями текли слезы, и он что есть силы зажимал рот рукой, чтобы ни один звук не вырвался из груди. Джон рыдал навзрыд. — Идиот, — проговорил он, наконец, сквозь слезы. — Какой же ты идиот. Шерлок встал и обвил дрожащее тело друга руками. — Я не виноват. Я не мог защитить себя. Все случилось так неожиданно. Короткий удар туда, где должна была пустовать грудная клетка, оказался довольно болезненным. — Синдром Котара! Разве можно было такое допустить! — прохрипел Джон. — Почему ты тогда ушел так надолго? Черт возьми, я был так рад снова встретить тебя, но я до сих пор не могу поверить, во что превратился твой великий разум! Шерлок потер место, куда пришелся удар кулака. Странно, но никакой дыры в груди у него не было. — Ты завесил все зеркала, не моешься, не ешь, бредишь, пугаешь миссис Хадсон, пугаешь меня, в конце-то концов! — Джон... — начал было Шерлок, чтобы в очередной раз убедить друга в своей смерти. Но рука, которую он положил на плечо Ватсона, рука, на которой он уже привык пересчитывать кости, была из плоти и крови. Что-то давно забытое всколыхнулось в его сознании. — Джон! Ты гений! Мертвенная тишина обвалилась какофонией звуков: там, на другой стороне улицы, чинили дорогу, внизу в кафе звенела посуда, проезжали по дороге машины, переругивались соседи. Он вспомнил. Тогда, он выключил все в себе, все потребности, все нужды. Это был эксперимент над разумом, обернувшийся крахом. Джон все еще горевал, не замечая, как в Шерлока постепенно проникает жизнь. Холмс смотрел на друга, как на божество. Он выключил все, он выключил свой разум. Но выключить потребность в Джоне Ватсоне он оказался не в состоянии.
До гроба любить Тебя поклялась, Жаль, что боги бессмертны. (с)
а я уже как-то примирилась с тем что Шерлок зомби... Это было даже как-то трагичнее и элегантнее пошлого хэппи-энда. Но все равно очень няшно. Еще бы чуть подчистить текст. Плоть пришла в движение, и ему пришлось прекратить: ему не хотелось, чтобы Джон наткнулся на кусок его руки прямо посреди гостиной. Ватсон такой чистюля, даже при подобных обстоятельствах. три раза слово "ему"
-
-
13.06.2014 в 21:58881 слово.
Джон такой забавный, ну честно! Шерлок улыбнулся ему своей беззубой улыбкой и чуть наклонил голову.
— Помыться? Зачем мне мыться, Джон?
— От тебя уже пахнет!
— От меня и должно пахнуть. Я думал, что здесь доктор не я, а ты. Хотя должен признать, с трупами у меня знакомство более продолжительное, чем у тебя.
Друг и сосед внимательно вглядывался в его лицо, и Шерлоку стало интересно, что видит Джон. Как выглядит его лицо? Какова стадия разложения?
— Снова твои эксперименты? Может, прекратишь? Миссис Хадсон боится подниматься сюда...
Холмс понимающе, довольно хмыкнул и встал у окна в гостиной. На улице расползалась иссиня-черная темнота, там совершенно никого не было. Как это произошло? Когда? Джону и миссис Хадсон, скорее всего, повезло — они тогда были в подвале, переносили туда зимние вещи. Но Шерлок совершенно не помнил, что случилось. Была ли это вспышка? Может, запах неизвестных испарений в воздухе? Нет, он решительно не помнил ничего подобного.
За спиной раздался тихий разочарованный вздох, затем звук шагов, шум внизу. Еще немного — и Джон уже спешил по улице в неизвестном направлении. Правильно, живым нужно питаться. Шерлок почувствовал, как улыбка касается его губ. Что же, это значит, что у него есть губы.
В один прекрасный момент он пришел к выводу, что смерть... так же скучна, как и жизнь. Лестрейд никогда больше не приедет со всей королевской конницей только чтобы умолять о разрешении дела, которое Шерлок мог бы раскрыть с завязанными глазами. Расследовать больше нечего. Никаких заклятых врагов. Теперь он даже мог признаться самому себе, что скучает по дорогому братцу.
Возможно, это именно то, что ждет всех после жизни — раскаяние.
Шерлок сосредоточенно почесал запястье, куда раньше крепил пластыри. Плоть пришла в движение, и ему пришлось прекратить: ему не хотелось, чтобы Джон наткнулся на кусок его руки прямо посреди гостиной. Ватсон такой чистюля, даже при подобных обстоятельствах.
Единственное, он совсем не хотел касаться головы. В зеркало он не смотрел все это время, с момента Икс, когда мир изменился. Его волновали собственные волосы. Они еще были на месте? Или же уже был виден его оголенный череп? Шерлок печально вздохнул и присел в кресло.
Джон вернулся через довольно продолжительное время с пакетом в руках. Шерлок каждый раз ему поражался. Где доктор доставал провизию? Ватсон был слишком честным человеком, чтобы вламываться в чужие дома и обчищать холодильники. Возможно, где-то в магазине осталась открытой дверь, и Джон ходит туда. И наверняка оставляет деньги на кассе, как порядочный гражданин несуществующего мира. Шерлок фыркнул себе под нос. Был ли у него нос? Холмс снова усмехнулся.
Доктор обернулся, надежда на мгновение осветила его глаза и вновь погасла. Такое время никого не делает счастливым.
— Шерлок, прошу, прекрати, ты меня тревожишь.
Его голос звучал как никогда трусливо, дрожа и подскакивая в середине слова.
Холмс не обратил на странную мольбу внимания.
— Знаешь, Джон, — задумчиво начал он. — Я понять не могу, как ты меня терпишь. Я умер, и ты это знаешь. Миссис Хадсон знает это. Я мертв, и ничто в мире не возродит меня. Почему ты оставляешь меня здесь, почему еще не выгнал на улицу? Или ты решил завести себе живой, говорящий скелет, совсем как в тех темных пластилиновых мультфильмах? Или это в научных целях? Никогда не думал, что стану твоим экспериментом! Жаль, что ты не можешь больше написать об этом в блоге, ведь...
— Шерлок, у тебя совсем нет сердца! Прекрати! — в голосе Джона звучали слезы отчаяния.
— Я рад, что ты такой внимательный, мой дорогой всё-ещё-живой друг, — Шерлок похлопал по пустой дыре в своей груди. Он откинулся назад в кресле и в задумчивости приложил палец к губам. — Интересно, как скоро процесс разложения завершится, обнаружив миру мой чистый скелет?
Молчание Джона затягивалось. Холмс поднял глаза и замер в шоке. По лицу доктора ручьями текли слезы, и он что есть силы зажимал рот рукой, чтобы ни один звук не вырвался из груди. Джон рыдал навзрыд.
— Идиот, — проговорил он, наконец, сквозь слезы. — Какой же ты идиот.
Шерлок встал и обвил дрожащее тело друга руками.
— Я не виноват. Я не мог защитить себя. Все случилось так неожиданно.
Короткий удар туда, где должна была пустовать грудная клетка, оказался довольно болезненным.
— Синдром Котара! Разве можно было такое допустить! — прохрипел Джон. — Почему ты тогда ушел так надолго? Черт возьми, я был так рад снова встретить тебя, но я до сих пор не могу поверить, во что превратился твой великий разум!
Шерлок потер место, куда пришелся удар кулака. Странно, но никакой дыры в груди у него не было.
— Ты завесил все зеркала, не моешься, не ешь, бредишь, пугаешь миссис Хадсон, пугаешь меня, в конце-то концов!
— Джон... — начал было Шерлок, чтобы в очередной раз убедить друга в своей смерти. Но рука, которую он положил на плечо Ватсона, рука, на которой он уже привык пересчитывать кости, была из плоти и крови. Что-то давно забытое всколыхнулось в его сознании. — Джон! Ты гений!
Мертвенная тишина обвалилась какофонией звуков: там, на другой стороне улицы, чинили дорогу, внизу в кафе звенела посуда, проезжали по дороге машины, переругивались соседи. Он вспомнил. Тогда, он выключил все в себе, все потребности, все нужды. Это был эксперимент над разумом, обернувшийся крахом. Джон все еще горевал, не замечая, как в Шерлока постепенно проникает жизнь. Холмс смотрел на друга, как на божество. Он выключил все, он выключил свой разум. Но выключить потребность в Джоне Ватсоне он оказался не в состоянии.
-
-
15.06.2014 в 01:39Но все равно очень няшно. Еще бы чуть подчистить текст.
Плоть пришла в движение, и ему пришлось прекратить: ему не хотелось, чтобы Джон наткнулся на кусок его руки прямо посреди гостиной. Ватсон такой чистюля, даже при подобных обстоятельствах.
три раза слово "ему"